И вот пришёл день, когда я встал обнажённый перед самим собой и совесть моя возопила: «Где твоё слово? Ты ведь говорил, что не хочешь сбросить бремя суеты, так как истина тебе неведома. И вот она тебе ведома, и оно всё ещё давит тебя; у них же, освободивших плечи свои, выросли крылья: они не истомились в розысках и десятилетних (а то и больше) размышлениях».
Блажен, кто любит Тебя, в Тебе друга и ради тебя врага. Только тот не теряет ничего дорогого, кому все дороги в Том, Кого нельзя потерять. А кто это, как не Бог наш, Бог, Который создал небо и землю и наполняет их, ибо, наполняя, Он и создал их. Тебя никто не теряет, кроме тех, кто Тебя оставляет, а кто оставил – куда пойдёт и куда убежит? Только от Тебя, милостивого, к тебе гневному. Где не найдёт он в каре, его достигшей, Твоего закона? А закон Твой истина, и истина – это Ты.
Прочь всё; оставим эти пустяки; обратимся только к поискам Истины. Жизнь жалка; смертный час неизвестен. Если он подкрадётся внезапно, как уйду я отсюда? Где выучу то, чем пренебрёг здесь? И не придётся ли мне нести наказание за это пренебрежение?
Her own thought of what life could be like, was all she would ever have of the world she had wanted. Only the thought of it - and a few rare moments, like a few lights reflected from it on her way - to know, to hold, to follow to the end...